Мария Берсенева: «Мой брак превратился в кошмар» Автор: Серго Кухианидзе 23.06.2010 «Был суд, и его посадили за решетку на четыре года. Я отказывалась верить в случившееся, рыдала дни и ночи напролет. Как же мне было без него плохо! Никогда не забуду, как стояла возле стен тюрьмы, дожидаясь короткого свидания с любимым…» — вспоминает Мария Берсенева, исполнительница главной роли в сериале «Маргоша».
«Я с малых лет ощущала на себе заинтересованные взгляды мальчиков. Наверное, поэтому на вопрос воспитательницы детсада: «Кем будешь, когда вырастешь?» — не задумываясь отвечала: «Женщиной!» Мне нравилось проводить время с мальчишками. Причем с теми, кто был старше меня. Нередко намного. Со сверстниками было неинтересно. Вместе с ребятами играла в футбол, хоккей, лазила по деревьям, принимала даже участие в разборках — мирила враждующие стороны. Ничего и никого не боялась. Зря, что ли, занималась не только спортивной гимнастикой, фигурным катанием, но и карате. Бесстрашия во мне было хоть отбавляй. Могла даже легко сесть в машину к совершенно незнакомому парню. Но если чувствовала, что тот может повести себя неправильно, так же легко выпрыгивала из машины чуть ли не на ходу. Наверное, у меня все-таки есть ангел-хранитель, который бережет меня…
Влюбилась я впервые в 13 лет. Денис учился в нашей школе и был на три года старше меня. Серьезно занимался хоккеем. Мы встречались, гуляли, держась за руки, целовались. Помню, когда увидела, как он танцует на дискотеке с другой девушкой, убежала оттуда в слезах. Рыдала так, словно мир перевернулся…
Думалось, наша любовь с Денисом навечно, но продлилась она всего полтора года — до тех пор, пока я вместе с родителями не уехала в другой район Москвы, где отцу дали от работы новую квартиру. Он у меня сотрудник милиции, службу закончил в звании подполковника. Сейчас на пенсии, тем не менее по-прежнему трудится — работает начальником охраны в сети супермаркетов.
На новом месте ко мне пришла новая любовь. Как-то на перемене мы с одноклассницей выбежали прогуляться возле школы. Вдруг рядом с нами остановился автомобиль. В салоне — молодые люди. Вышел парень — в кроссовках, в спортивном костюме, подошел ко мне и начал расспрашивать: мол, кто такая, как зовут? Я спокойно отвечаю. Смотрю на подругу, а у нее в глазах — страх. Долго разговаривать не могла: надо было спешить на урок. Поэтому, кое-как познакомившись с парнем, быстро с ним распрощалась.
Звали его Антон, 16 лет, года на полтора старше меня. Пока бежали в класс, подруга объяснила, почему во время нашего с Антоном разговора напряглась: «Маша, да ты что, не знаешь?! Это же Антон, известный всему району хулиган и бандюга! Его все боятся». Признаюсь, новость меня не испугала. Скажу больше — пришлась по душе, заинтересовала. Чего греха таить, мне, совсем юной девчонке, льстило, что на меня обратил внимание реальный пацан, местный авторитет! Ведь девчонки только делают вид, что им нравятся паиньки и отличники, на самом деле в этом возрасте все мы западаем на хулиганов и двоечников…
Сегодня мне очень тяжело вспоминать об Антоне. Его уже нет в живых. Что и как с ним произошло в один злополучный день, не знаю. Мы с ним тогда уже расстались, и я никогда ни у кого не расспрашивала об этой трагедии: страшно было узнать правду, не хотела причинять себе еще большую боль.
Просто однажды ночью мне позвонили и сообщили жуткую весть: Антон погиб… Потом были похороны, через год мы с его мамой поставили на могиле Антона памятник со словами из его любимой песни: «И шапку долой, и рюмку до дна за этого пацана». Я на всю жизнь запомнила Антона и сохранила о нем самые теплые воспоминания. С его мамой у меня до сих пор замечательные, близкие отношения. Она мне как родная. Я ведь очень любила ее сына…
Роман с Антоном развивался стремительно. Первое наше свидание произошло вечером в день знакомства. Антон выследил меня на улице, так же неожиданно подъехал с другом на машине, и… мы укатили в какое-то кафе. С того момента все у нас с ним и закружилось-завертелось. Я влюбилась.
Известие о том, что я встречаюсь с отъявленным хулиганом, распространилось мгновенно. Родители мои были в ужасе, особенно мама. Но она знала, что отговаривать меня бесполезно. Не замуж же я в конце-то концов собралась! Отец же вообще, надо сказать, никогда не лез в мои дела: с кем я дружу, с кем встречаюсь, никогда не расспрашивал. С Антоном, например, виделся всего-то раза два-три, да и то мимолетно. Впрочем, если бы даже родители стали настойчиво меня уговаривать оставить Антона, я все равно сделала бы так, как считала нужным. На тот момент наши отношения были для меня очень дороги и важны. Я всегда была весьма самостоятельной. Да, слушала советы старших, но решение принимала только сама — так, как чувствовала, как подсказывала интуиция. Подруги же смотрели на меня с нескрываемым удивлением. «Неужели не боишься?» — спрашивали. Что я могла ответить? Нет, я на самом деле ничего не боялась: кто не рискует, тот не пьет шампанского! Мне нравилось, что рядом со мной такой сильный, дерзкий и правильный пацан. Он действительно очень крепко привязал меня к себе, вызывал уважение.… Антон особо не сюсюкался со мной. Конечно, у него находились для меня ласковые слова: и «Маруся», и «детка», и «птичка моя»...
Но мне больше всего нравилось, когда он звал меня Марьей, в этой грубоватой серьезности был для меня какой-то особенный шарм. С Антоном я ощущала себя как в бронежилете. Даже когда оставалась одна, все равно чувствовала защищенность… Другие парни от меня просто шарахались, опасаясь не то что заговорить, а даже посмотреть в мою сторону. Все знали, чья это девочка! Как-то мы разговаривали с Антоном по телефону, и в это время в домофон позвонил парень из моей школы — хотел только узнать номер квартиры своей одноклассницы — моей подруги, которая жила в этом же подъезде. Но объяснить это Антону было невозможно. Он меня вообще сильно ревновал. Тут же начались расспросы: «Чего он именно к тебе притащился, откуда вообще знает, где ты живешь?!» А на следующий день вечером мы с Антоном поругались, и я уехала на дискотеку одна, без него, хотя он мне категорически не разрешал этого делать. На дискотеку он за мной приехал, а когда мы уже уходили оттуда, повстречали того парня. В результате у бедняги оказался сломан нос.
Естественно, я была в ужасе. Кричала Антону, что он сошел с ума, потом, успокоившись, пыталась всячески образумить его. Оправдываться перед девушкой, пусть даже любимой, было не в его правилах. Однако больше ничего подобного ни разу не повторилось.
В припадке ревности Антон мог наорать на меня, разбить стекла в моем подъезде, даже полоснуть себя по руке ножом, но устроить с кем-то драку — нет, это уже было исключено. После того случая я стала осторожной, боялась дать своему молодому человеку хоть малейший повод для ревности.
Дело дошло до того, что я перестала здороваться со своими одноклассниками, когда встречала их на улице, дискотеке или в кафе, опасаясь за их здоровье. Да и сами они, еще издали завидев меня с Антоном, тут же, во избежание греха, быстро переходили на другую сторону дороги. В районе все с пиететом называли меня Марья Антоновская (улыбается)...
На меня Антон ни разу не поднял руку. Как только мы начали встречаться и я узнала его вспыльчивый характер, сразу сказала: «Как бы мы ни любили друг друга, знай: если хоть раз тронешь меня — тут же разойдемся как в море корабли!» Антон тогда внимательно посмотрел на меня, обнял и ответил: «Верь мне, на тебя я никогда руку не подниму». Причем сказал это очень убедительно. Его слова вообще имели вес, и свое слово пацана он держал всегда. Антон и меня научил, как говорится, «фильтровать базар». «Думай, Красная Шапочка, когда, кому и что говоришь», — часто напоминал мне.
Относился ко мне с невероятной любовью и нежностью, носил, что называется, на руках. Не передать словами, что со мной творилось, когда я узнала, что Антона забрали в милицию. Вместе с друзьями-приятелями он участвовал в каком-то разбойном нападении. Я не находила себе места, рыдала дни и ночи напролет. Ходила как в воду опущенная, отказываясь верить в случившееся. Потом был суд, и Антона посадили за решетку на четыре года. Первое время он находился в Москве, на Красной Пресне. Как же мне было без него плохо! Никогда не забуду, как ездила к нему на свидания, стояла возле стен той тюрьмы, дожидаясь короткой встречи с любимым. Привозила ему конфеты, печенье, сигареты…
Практически все деньги, которые у меня тогда были, тратила на передачи Антону. Однажды мне на день рождения подарили 100 долларов, так я тут же побежала к его маме, чтобы отдать их ей. Она отказалась. Но я уговорила взять хотя бы половину, а на оставшиеся 50 долларов накупила Антону всяких гостинцев…
Через полгода его перевели из Москвы в какие-то далекие края. Мы начали переписываться. Да как! Чуть ли не каждый день, словно одержимая, я писала письма, полные любви, поддержки и оптимизма, целыми пачками отправляла их ему! Антон отвечал, но реже, мотивируя это тем, что у него там, на зоне, происходит не так много событий. Мы не только клялись друг другу в любви, но и строили планы на будущее. Даже его отчим часто говорил мне: «Когда Антоха с кошкой-Машкой, так он меня называл, поженятся, я им квартиру куплю!» Все письма Антона я пронумеровывала, перечитывала по тысяче раз, бережно хранила в своем девичьем архиве. Так продолжалось полгода…
За это время я поступила в РАТИ на эстрадный факультет, и у меня началась совершенно новая жизнь, появились новые друзья. Обо всем я с восторгом писала Антону. Но у него это вызывало сильное раздражение, он требовал, чтобы я ни с кем не общалась, не встречалась, сидела дома и ждала его. Между нами начались разногласия, мы перестали понимать друг друга. Наконец, когда это стало совсем невыносимо, я набралась смелости и написала Антону откровенное письмо: да, я честно ждала тебя, но сейчас стало очевидно, что мы уже не сможем быть вместе. Закончила мольбой: «Пожалуйста, не держи меня, отпусти!..»
Антон был человеком чрезвычайно гордым. И хотя и не переставал меня любить, не стал удерживать. Всегда говорил мне: «Запомни: бегать за тобой я не буду никогда!» Так закончилась наша любовь…
Вернулся Антон из заключения через два года — досрочно, по амнистии. Ни он, ни я встречи друг с другом не искали, да и что мы могли сказать друг другу? Еще раз начать объясняться, зачем? В результате встретились мы после его освобождения случайно, у общих знакомых. Абсолютно нормально, спокойно поговорили, он лишь попросил меня вернуть все его письма: «Не хочу, чтобы кто-то их у тебя увидел и прочел». Но я не отдала…
В 21 год я вышла замуж. Познакомились мы с моим будущим мужем на дискотеке. Пообщались, потанцевали. Оказалось, что он бизнесмен, старше меня на 13 лет, а зовут его Гурам Кофенлу. Имя грузинское, а фамилия китайская. Да еще в его жилах течет армянская кровь и турецкая, в общем, смесь просто термоядерная. Начиналось у нас все самым чудесным образом. Как в сказке. С первых же дней нашего знакомства Гурам окружил меня невероятной заботой. Был обходителен, галантен, чрезвычайно внимателен. Мне даже говорить ничего не надо было. Он сам все предлагал — обувь, шубы, драгоценности...
Каждое утро отвозил меня в институт и встречал после занятий — я тогда заканчивала РАТИ. Всегда с цветами. Сидел в своей шикарной машине и говорил: «Я твой персональный шофер!» — и терпеливо ждал, когда я выйду. Все подруги были в шоке: «Надо же, Маш, какой у тебя мужчина! Вот уж повезло так повезло!» Гурам приглашал меня в самые лучшие рестораны, домой постоянно привозил разные вкусности.
Первое время мы жили с ним у моих родителей, поскольку в огромной двухэтажной квартире Гурама шел ремонт…
Гурам много рассказывал о себе — о том, что был дважды женат, что от первого брака у него растет дочь, но они не общаются. А еще — что он хочет иметь сына. Я тоже мечтала о сыне… Это обоюдное желание родить ребенка окончательно объединило нас. Очень скоро, буквально через несколько месяцев, Гурам сделал мне предложение, и мы поженились. Шикарной свадьбы, которая, как в песне, «пела и плясала», у нас не было. Отметили скромно, в уютном ресторане, в кругу родных. Вскоре был зачат Никита. В любви, в огромной любви…
И разве могла я тогда представить, что мой первый брак превратится в сплошной кошмар, что придет время, когда мне станет тошно называть Гурама отцом своего сына, что я буду мечтать только об одном — навсегда вычеркнуть этого человека из своей жизни!..
Переехали мы с мужем в его отремонтированные апартаменты, настоящий дворец, сразу после рождения Никиты. Как только стали жить под одной крышей, отдельно от родителей, Гурама будто подменили. Его отношение ко мне резко изменилось, он стал совершенно другим человеком! В одночасье меня превратили в домработницу, няньку.
И это тогда, когда мне особенно нужны и важны были его внимание, забота, доброе слово, наконец. Он перестал меня слушать и слышать и вообще посадил под замок. Я не понимала, что происходит. А ведь мне и так было несладко: послеродовая депрессия не миновала.
Да дело было не только в депрессии! Скажем, муж разрешал своим гостям ходить по квартире в грязной обуви, несмотря на мои постоянные просьбы не делать этого. «Я в доме хозяин!» — повторял. Тогда кто я?! Ведь бегать затем со шваброй по этой огромной квартире должна была я! Никакой домработницы Гурам видеть в доме не желал, хотел, чтобы все делала я и чтобы у нас всегда было чисто. Ему было абсолютно наплевать на то, что я всю ночь не спала, укачивая ребенка, а днем кормила его, гладила, стирала, готовила. С каждым днем чаша моего терпения переполнялась…
Первая серьезная ссора произошла у нас под Новый год. Готовясь к празднику, я просто разрывалась на части. Помню, ногой качаю коляску, руками строгаю салат оливье (ну почему он обязательно должен быть на столе!), который меня настоятельно просил приготовить Гурам, одновременно успеваю что-то простирнуть, помыть посуду. Сама же я еще абсолютно не собрана: в домашней одежде, волосы растрепаны, макияжа нет. А гости уже начали собираться. Не выдерживаю, высказываю все мужу, он возмущается. Начинается перебранка. Слово за слово, и я в сердцах запускаю в его сторону щетку, которой мыла посуду. Если бы хотела попасть в него, точно попала бы. Но я же не ставила такой цели, и, разумеется, щетка пролетела мимо…
Гурам поднимает ее, медленно подходит ко мне и со всей силой ударяет этой щеткой прямо в глаз. У меня начинается настоящая истерика, кидаюсь на него с кулаками. Гости нас разнимают. И все это за 20 минут до наступления Нового года… За несколько минут до боя курантов Гурам просит прощения, но я вижу, что это просто формальность — он не чувствует себя виноватым. А я не из тех женщин, которые позволяют себя бить. Между нами началась настоящая война. Однажды Гурам с такой силой запустил в меня тарелку, что отвалился кусок стены — я еле увернулась. Но я с детства умела за себя постоять, и что такое хук слева и апперкот — знаю. Я защищалась как могла. Как-то, когда он запер меня в комнате на втором этаже, разбежалась и вышибла одним прыжком дверь. В состоянии аффекта схватила подвернувшуюся под руку палку от швабры и направилась к нему. Видела: тогда он всерьез испугался. Но в тот момент он держал на руках сына — что меня, понятно, и остановило…
Конечно же мне надо было уходить сразу, после первой же серьезной стычки, но я почему-то медлила. Наверное, все-таки на что-то надеялась. Толчком к принятию окончательного решения стал очередной скандал. Муж тогда просто довел меня до бешенства своими упреками, и я послала его прямым текстом туда, куда обычно в таких случаях посылают. У него глаза налились кровью, и он процедил сквозь зубы: «Еще раз так скажешь — получишь всерьез!» Я и не сомневалась, что все так и будет. Но не надо мне угрожать. Не люблю, когда мне указывают, да к тому же еще в приказном тоне. Принципиально, даже если не хочу, сделаю наоборот, по-своему. И я от всей души, вызывающе улыбаясь, раз десять во всех возможных интонациях повторила так оскорбившую его фразу. Естественно, вспыхнула драка. Другого ожидать было бы глупо. Потом Гурам пытался меня остановить, даже встал на колени, стал кричать: «Прости, дай мне последний шанс!» Но я уже была неумолима… Схватив сына, бежала так, что ничего с собой не взяла, даже коляску…
Пришла с Никитой в родительский дом. Когда показала маме с папой синяки по всему телу, они ужаснулись и, разумеется, полностью поддержали мое решение. Гурам же не сомневался в том, что я к нему вернусь.
«Ты не уйдешь от меня, — как-то сказал мне в запале, — пока у тебя не будет счета в банке, квартиры, машины! Еще приползешь ко мне!» Мне было смешно. Я устала ему объяснять, что мне от него абсолютно ничего не надо, кроме одного: чтобы он навсегда исчез из моей жизни. Я действительно выходила замуж не по расчету, а по любви. Никогда в руки не брала денег своего мужа, даже не интересовалась, сколько он зарабатывает. «Возьми себе жену из аула! Она будет молчать и все от тебя терпеть!» — сказала я ему на прощание…
В общем, жестко мы с мужем так разошлись. Но тем не менее я не собиралась препятствовать его общению с сыном. Однако ему самому это оказалось не нужно. После того как я ушла, мы еще виделись пару раз, но ничем хорошим наши встречи не заканчивались. Правда, с родителями своего первого мужа я общаюсь, они очень любят внука. Я это знаю. Поэтому отпускаю Никиту к ним то на выходные, то вместе с ними он ездит отдыхать в Грузию, к морю…
Уйдя от мужа, я, с одной стороны, почувствовала свободу и облегчение, поскольку мама с папой, друзья сразу окружили меня заботой. Но в то же время мучилась вопросом: что будет дальше, у меня ведь нет даже работы? Не могла же я постоянно сидеть на шее родителей, да еще с ребенком! А с деньгами у нас было тяжеловато.
Начала искать работу. Тут мне очень помогли друзья-однокурсники по РАТИ: надавали кучу телефонов разных агентств — актерских, модельных. Но прежде, чем туда обращаться, мне конечно же надо было привести себя в порядок — ведь во время беременности я прилично набрала вес. Сделать это оказалось несложно. Я так нервничала, что худела прямо на глазах. В результате достаточно быстро довела себя до нужной кондиции, стала даже худее, чем была до беременности. Едва пришла в норму, начала ходить на всевозможные кастинги. Из приличной одежды надеть было нечего, ведь ни одной вещи из дома бывшего мужа я не взяла. Поэтому все, что у меня тогда было, — это кофта с надписью «Happy mama», в которой я проходила всю беременность, да штаны, в которых уходила. После года безрезультатных шатаний по кастингам и пробам меня утвердили на съемки в рекламе. И заплатили тысячу долларов! Я была на седьмом небе от счастья.
В личной жизни тоже произошли изменения. Как-то я попросила своего друга, крестного отца Никиты, вытащить меня куда-нибудь развеяться. Очень уж была измотана, хотелось отдохнуть, расслабиться. По иронии судьбы, мы пошли на дискотеку в тот же ночной клуб, в котором три года назад я познакомилась с Гурамом. В толпе танцующих увидела парня, которого знала еще со школы, — Колю Берсенева. Показалось, что и он увидел меня, но подойти отчего-то не решался.
Подошла сама, взяла за руку и спросила: «Ну что, будешь и дальше делать вид, что не узнаешь меня?» Коля явно обрадовался: «Марья, как ты?» Разговорились.
Как выяснилось, он знал и о моем разводе, и о том, что у меня есть ребенок: живем-то практически по соседству, да и общих знакомых немало. А про себя рассказал, что не женат, работает телохранителем — он же профессиональный спортсмен, занимался кикбоксингом…
Словом, через некоторое время друг, с которым я пришла, ушел домой, а весь остаток вечера мы провели вместе с Колей. Потом он провожал меня, мы долго стояли возле моего подъезда, целовались. Домой я пришла счастливая. Коля словно вдохнул в меня жизнь... Моего сына он полюбил сразу. Едва мы начали встречаться, тут же расставил все точки над «i»: «Я люблю тебя, ты мне родная, поэтому и Никита для меня тоже родной». И это были именно те слова, которые мне так необходимо было услышать в тот момент. Я могла спокойно оставить сына с Колей, знала, что он и погуляет с ним, и накормит его, и выкупает, и спать уложит. Николай очень мне во всем помогал. Жили мы с моими родителями, и они относились к нему как к сыну. И он их называл папа и мама. Мама даже специально готовила для него отдельно. Идиллия да и только! Пять лет мы жили с Колей в гражданском браке. Почему не торопились оформить свои отношения? Не знаю. Возможно, проблема была во мне. Коля не настаивал, а я не спешила во второй раз так быстро идти под венец. Впрочем, нам и так было хорошо, жили настоящей семьей, только без штампов в паспортах… Связать себя в итоге узами брака решили в общем-то спонтанно, после того как на свадьбе моей подруги я поймала букет невесты, а Коля — снятую с ее ноги подвязку. Тут уж, как говорится, сам Бог велел идти в загс. И мы пошли. Кто знает, может, напрасно?.. Прожили в браке два года. А в Колиной квартире, которую мы старательно и долго готовили для совместной жизни (кстати, ремонт в ней и обустройство большей частью финансировала я), не пожили ни дня. Смешно, но с Колей, как и с Гурамом, я рассталась по-мужски, ничего не взяв себе. Ко всему прочему Коле я даже оставила автомобиль, который купила на свои деньги. Но это не главное. Материальная сторона вообще никогда не была важна для меня. Между нами разорвалась духовная связь, и мы разошлись...
Трудно назвать какую-то конкретную причину. Возможно, сказалась моя невероятная занятость. Какому мужчине понравится, когда жена приходит домой на несколько часов сна и тут же уходит обратно на съемки? Возможно, что-то изменилось и в моем подсознании. Действительно, я многое пересмотрела. Осознала, например, что при всей моей любви к Николаше как к родному и близкому человеку, о котором я привыкла заботиться, словно о втором ребенке, это не те чувства, которые я должна испытывать к мужчине, с которым планирую провести остаток своей жизни.
Понимаю, что решение расстаться пришло не спонтанно. Оно действительно очень тяжело далось мне психологически. Во мне происходила настоящая ломка. Быть может, мы перестали совпадать энергетически, а возможно, изначально и вовсе не совпадали.
Коля ушел в себя, а от меня буквально закрылся непробиваемой стеной. Разговора не получалось, говорила в основном только я. Он лишь твердил, что ему не нравятся мои поздние возвращения со съемок, командировки. Наконец, то, что я целуюсь в кино с другими мужчинами. Я думаю, что начавшаяся у меня карьера, работа в сериале «Маргоша» на СТС, сыграла немалую роль в нашем с Колей расставании. Я чувствовала, что его все больше тяготит моя профессия. Даже шутя он стал называть себя моим «аксессуаром».
Мало-помалу наша жизнь превратилась в обычную, невыносимую рутину, скуку. Отношения рассыпались словно карточный домик. Нас вообще перестало что-либо связывать, наступило какое-то безразличие. И однажды я сказала: «Знаешь, в одной умной книге мне запомнилась простая фраза: женщина — как воздушный шарик. Если мужчина не пытается ее удержать, она улетит». Коля не понял, и… я улетела! И в переносном смысле слова, и в буквальном.
Девятого декабря мы оформили развод, а уже вечером самолет уносил меня на другой конец света — в Таиланд. Ехать туда одна я не решилась, поэтому отправилась вместе с подругой Викой Лукиной — мы вместе играем в телесериале «Маргоша». Вика увлекается йогой, фэн-шуй и всякой эзотерикой. Когда мы наконец оказались на пляже, она предложила: «Маш, давай-ка сядем в позу лотоса. Тебе надо полностью расслабиться. Дыши глубоко и спокойно. Через левое плечо вдыхай все новое, через правое — выдыхай все старое. И главное — лови свою волну, настраивайся на позитивное!» Я послушалась, села — сделать это мне удалось без особого труда, сказалось мое спортивное прошлое. Сижу: вокруг тишина, покой, море бескрайнее, тихое, волны едва плещутся…
Казалось бы, полный релакс. Но мне никак не удается расслабиться. Мешает какое-то неприятное жужжание. Оглядываюсь по сторонам и вдруг вижу: вокруг моей головы целый рой каких-то странных мошек. Огромный кокон! А вокруг Вики, сидящей в шаге от меня, ничего этого нет. Пересаживаюсь в другое место. Мошки за мной. Бегу еще дальше, но они словно приклеенные! В крайнем удивлении кричу подруге: «Викусь, что это? Что делать?!» А она отвечает: «Ничего страшного. Это — твои негативные мысли. Они скоро рассеются». А таких мыслей в тот момент в моей голове действительно было предостаточно. И вертелись они лихорадочно, словно те мошки…
Но постепенно все это внутреннее напряжение стало меня отпускать. Я задала себе вопрос: «Жалею ли о чем-то в жизни? Хотела бы что-то изменить в своем прошлом?» И сама себе ответила: «Нет, ни о чем не жалею и ничего не стала бы менять. Ведь с каждым из мужчин, с которыми меня свела Судьба, я становилась только сильнее и мудрее и от каждого чему-то научилась. Все, что ни делается в жизни, — к лучшему! И сейчас мне хорошо, спокойно и радостно». Я улыбнулась и окончательно стряхнула с себя все плохие воспоминания. Посмотрела на небо, оно — синее-синее, а воздух совершенно прозрачный — и… ни одной мошки вокруг!
Вика была права — все плохое ушло. Окончательно. И теперь я в ожидании нового жизненного виража. Чувствую: вот-вот встречу мужчину, который, наконец, сделает меня счастливой!
Скрытый текст
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
<\/u><\/a>