На этот раз Марго вернулась с работы, как показалось Ане, раньше обычного и довольно злая. Кинув сумку на диван, она тут же пошла на кухню, не сказав Сомовой даже «Привет».
– Такое впечатление, что она меня вообще не увидела… – пробурчала Аня, не смея, однако, тревожить подругу. – Лучше подожду, а то напорюсь на «горячую голову», и будет мне ещё капец…
«Капеца» не хотела и Реброва, однако, возвратившись из кухни с бутербродом и кружкой, похоже, холодного чая (или сока – ну да, сок у них с утра ещё оставался), она бухнулась на диван, уставившись в Сомову, как бы говоря: ну, давай, расспрашивай!
– Ну, что на этот раз? Опять с Калугиным склоки? – Аня не стала тянуть резину.
– ’Эсли бы… – кинула Марго с набитым колбасой ртом. – Калу’ин как ’аз пытался… Кхы-кхы!
– Марго, прожуй, а потом уже говори! – Аня поплескала Марго по спине.
– Не удавлюсь, не будет тебе такой радости! – Реброва прожевала бутерброд и продолжила. – Если б с Калугиным! С ним мы чаще всего общий язык находим! Он мене помочь пытался! Но разве этой стерве что-то сказать можно! Ходит тут, управляет, видите ли! То ей обложка не такая, то статья слишком длинная, то ещё что-то! Я ей, между прочим, ещё вчера сказала, что Андрей привезёт моделей к 12:00, а она сегодня заявляет: нет, надо в одиннадцать, и чтоб до двенадцати уже закончили! Она нихрена в творческом процессе не шарит, как, впрочем, и в руководстве!
– Эта ваша Наталья, что ли?
– Ну а кто же ещё? Так слушай дальше! Я ей сегодня говорю: к двенадцати будут, звонить нет смысла, поскольку всё уже распланировано. Так она сама позвонила, узнала, что по её ну никак не будет, и, представляешь что?
– С трудом!
– Говорит, чтоб в час фотографии уже лежали на столе! Я ей заявляю, что это невозможно, тут Калугин приходит, поясняет ситуацию… а она выдаёт: «Сам снимайся, если так!». И виляет своим задом!
– Ну так что вы решили? Фотосессия прошла?
– Прошла, куда ж ей деться? Как положено, мы отработали своё, отпустили моделей, и Андрей сразу взял фото на отработку. Тут припирается она. С Лазаревым! И требует показать результаты.
– Ну, и?
– Что «и», Сомова? Что «и»? Ты хоть понимаешь, что ничего ещё нет?
– Марго, я в ваших делах темню! Вот если б ты меня спросила, как эфир заполнить, если ведущий опаздывает, или как разрулить ситуацию с чокнутыми слушателями – вот тут я тебе расскажу. А насчёт фотосессий и прочего – извините, это не ко мне.
В этот момент в дверь звонят. Марго – ни с места. Аня со словами: «Ну и сиди тут!» идёт к двери. На пороге стоит Калугин.
– Марго, это, между прочим, к тебе! – кричит Сомова. В ответ – тишина.
– Привет, Аня. Можно… – Андрей раздевается и проходит в комнату. – Марго? Марго, где ты? Ань, а где Марго?
– А я откуда знаю? На диване сидела только что! И втирала мне про вашу фотосессию.
– А, значит, ты уже в курсе…
– В курсе чего? Как Наталья вам запорола снимки?
– Ничего она не запорола. Я, кстати, по этому поводу и пришёл. А то Марго ушла в самый разгар рабочего вечера, когда под зарез нужна именно там!
– Ха, ну, знаешь, это у неё в крови.
– Маргарита Александровна, я понимаю, что Вы дома, но у меня вопрос по работе! – обратился Андрей Николаевич в пространство официально.
Реброва вышла то ли из ванны, то ли из кухни.
– Ну, и как это назвать? То есть, мы там все вкалываем, как ёжики, а ты, значит, развернулась и ушла? Вот такой у нас Главный редактор, да? Между прочим, даже Зимовский сидел до последнего!
– Зимовский! – Марго присвистнула. – Та ему прописано! Что там опять?
– Ничего! Ты знаешь, что всё, что мы сегодня делали, мягко говоря, отклонено?
– То есть? – на Реброву напал лёгкий ступор.
– То и есть! – ответил Калугин. – Уже после того, как твой костюм исчез в лифтовом проёме, Егорова собрала летучку…
– Что, прям вечером?
– А ты Наташу не знаешь? Она, если захочет, и ночью собрать может! В общем, она сказала, что, все сегодняшние снимки не подходят под новый имидж следующего номера, который, между прочим, утверждён Лазаревым!
– А с какого это перепугу Лазарев стал утверждать концепцию номера?
– У него спроси! Или у нашей «звезды балета»! Я пытался у неё уточнить этот вопрос, но, ты ж сама понимаешь, что при нём…
– Так он тоже присутствовал? Капец…
– Раньше надо было «капец» говорить! Естественно, куда ж без папочки родного!
– Стоп машина. И что теперь? Нужно по-новой снимки делать?
– Какая ты догадливая, Маргарита! В общем, завтра в 9:30 будет летучка, явка строго обязательна. А, кстати, и свою статью тоже можешь на стенку в рамочку повесить.
– ЧЕГО?! Я, значит, тут пашу!..
– Пашет она! – Андрей улыбнулся. – Только и знает, что по ресторанам да по каким-то зданиям ходит…
– Стоп машина! – Марго вдруг что-то вспомнила. – А сдача номера когда? Если мне не изменяет память, то через 3 дня! Что она себе думает?
– Вот ей и задавай этот вопрос! Кто у нас начальник – ты или я? Ты с начальством и общайся! Так всё, я пошёл. Счастливо оставаться! У меня и без тебя забот хватает.
– Хватает, а как же! Ты со своей Катериной разберись!
– Так, знаешь что? Давай ты в мою семью лезть не будешь, хорошо? Я ж не лезу в твои тайные дела, не уточняю, где это ты лазишь, когда должна быть на рабочем месте!
– А между прочим, надо бы спросить! – Аня, которая всё это время молча наблюдала перепалку со стороны, время от времени улыбаясь, теперь и себе вставила «5 копеек».
– Сомова! – Реброва резко повернулась к Ане. – Давай, давай, расскажи! Всё расскажи!
– Ещё чего! Не хватало! Сама и рассказывай! Тем более, что я и половины твоих планов не знаю!
– Так, девочки, – Андрей посмотрел на обеих. – Вы тут ссорьтесь, а я пойду. А то Алиса, наверное, уже заждалась. И, между прочим, она обещала сюрприз! Давай, Марго, пока. На летучке встретимся.
– А, по-моему, это Катерина тебя заждалась! Весело вам живётся, я вижу! Сюрпризы каждый день! – Последние слова Марго ударились об уже закрывшуюся за Андреем дверь и вернулись в комнату, эхом отдавшись от стены. – Сюрпризы у него! Кто бы знал, какие у меня сюрпризы! Нарочно не придумаешь!
И она быстрым шагом зашагала в свою спальню, откуда ещё минут пять доносились «вопли возмущения».
– И послал же Бог такую подругу! – Аня, допивая свой уже холодный чай, поглядела на дверь Марго. – Та Гоша был поспокойнее! Лучше б она назад превратилась – и ей мороки меньше, и мне. А я, между прочим, до сих пор его люблю! Да!
Утро прошло мрачно и практически без разговоров. Хмурое небо за окном не предвещало хорошей погоды на улице, а хмурое лицо Маргариты Ребровой – в редакции «МЖ». Наскоро поев, Марго оделась и пошла к выходу, кинув на ходу «пока», которое Аня расценила не иначе, как продолжение вчерашнего.
С Андреем Калугиным Марго встретилась ещё до летучки. Традиционно удостоверившись у Люси, что почта ей не пришла, она пошла прямиком в свой кабинет. Но он был занят – в кресле Главного сидел Антон Зимовский. Рядом с ним стоял как раз Калугин – парочка что-то горячо обсуждала. Реброва застыла на пороге: не поняла? У них что, своего кабинета нет? Это что ещё за беспредел такой? И что это за хлам на её столе? Нашли место, где обсуждать!
– Марго! – окликнули её из коридора. – Марго, у тебя есть минутка?
Кто там ещё? А, Наумыч! Блин, что ему ещё надо…
– Ну, вообще-то, есть. Здрассте, Борис Наумыч! Наташа уже пришла?
– Пришла. Вон она. В 9:30 – летучка.
– Знаю. Андрей сообщил. Вчера пришёл ко мне и рассказал, что номер меняется.
– А, так ты уже знаешь?
– Ну да. А Вы по этому поводу?
– Вообще-то, да. Слушай, ты меньше с ней пререкайся – с Наташей – лучше будет. А то она ж теперь без своего Лазарева и шагу не ступит.
– А он тоже тут?
– Нет, слава Богу. Пока нет. Но может прийти. Будет странно, если она без него будет совещание проводить. В конце концов, новый номер утвердил он.
– Борис Наумыч, кстати, хорошо, что Вы вспомнили. А с какого это перепугу Лазарев теперь журнал утверждает? Вообще-то, на это есть другие люди. Или у нас перераспределение полномочий?
– Типа того… – Егоров посмотрел в сторону обладателя контрольного пакета акций издательства «Хай Файв». – Только давай поменьше этих вот разговоров. Стены, ты знаешь, тоже имеют уши…
– …А сотрудники теперь имеют право занимать чужие кабинеты, да? – Марго казала эти слова в немного повышенном тоне, указав на свой кабинет, где мирно беседовали, склонившись над столом, Андрей Калугин и Антон Зимовский.
– Ну, это у них, типа, совещание. Ты же вчера ушла, а Наталья собрание собрала. Вот они теперь обсуждают его результаты.
– Ага, а Главного редактора поставить в известность не нужно, да?
Ответа не последовало – к ним приближалась Наталья Егорова. Она даже не глянула на Марго и Наумыча – похоже, что их даже не заметила. Её путь лежал прямиком в кабинет Ребровой – она без стука зашла и, как ни в чём не бывало, присоединилась к разговору.
– Капец! Я не поняла!.. – и Марго решительным шагом направилась к себе. Но Наумыч её остановил.
– Не лезь туда, куда тебя не просят! Не хватало шуму с утра пораньше.
– Ну, я этого всё равно так не оставлю! – Реброва грациозным движением головы откинула волосы назад и пошла в сторону Любимовой. Наумыч остался посреди коридора, словно не зная, куда это ему податься.
– О, Марго, хорошо, что ты пришла, – Галина Любимова сразу подвела Реброву к компьютеру, где была открыта Интернет-страничка с названием «Свадебные наряды: платья, фаты, украшения». – Смотри, как ты думаешь, что мне больше подходит – вот такое или вот такое?
– Наверное, вот это, – Марго указала совсем на другое платье, нежели Галя.
– Странно… Не ты одна так думаешь… значит, всё таки оно…
– Оно-оно, Галя. А вот по поводу фаты…
Марго, наверное, было за счастье хоть немного отвлечься от дел насущных. К девушкам подошёл Валик Кривошеин.
– О, привет! Что за консилиум? Я смотрю, все сегодня какие-то занятые… Там три человека, тут два, один я никуда. Может, третьим буду?
– Та хоть четвёртым! Мы тут твоей невесте платье выбираем.
– Так она ж ещё вчера выбирала.
– Знаешь, Валик, то было вчера, а то сегодня. А у настоящей девушки вкусы могут меняться по нескольку раз на день. Вот такие мы изменчивые, да, а ты как думал?
– Да ничего я не думал…
– А когда ты вообще думал последний раз? Похоже, это качество в тебе просто не заложено! – это Зимовский неслышно подошёл к тройке. – О, Евпатий-Коловратий, кого я вижу! Маргарита Александровна! Ну и какие же неотложные срочные дела заставили нашу «светлую голову» покинуть рабочее место аж на целых полтора часа раньше окончания рабочего дня? – Антон ехидно улыбался.
– А такие, Антон Владимирович, что эта «светлая голова» может работать и вне рабочего помещения! – колкостью на колкость ответила Марго.
– Тем не менее, Андрей Николаевич вчера вечером тратил своё драгоценное время, чтоб уведомить Вас о сегодняшнем мероприятии, которое состоится… – Антон глянул на часы, – уже через восемь минут.
– Мог бы и позвонить, а не заходить, не велика честь. Небось, вы уже все подробности нового номера разобрали у меня в кабинете?
– Я пришёл на работу, а Главного редактора, как всегда, нет. Вот я и решил в его отсутствие поработать в уютном помещении. А Андрей Николаевич и Наталья Борисовна любезно согласились мне помочь. Обо всех решениях Наталья сообщит на совещании, которое пройдёт, кстати, в Вашем же, Маргарита, помещении. Так что всех приглашаю! А это платье, Любимова, между прочим, было популярно эдак веке в XVIII-м… – он глянул на компьютер.
– Та хоть в XV-м! Мода возвращается! Козёл… – добавила Галя, когда Антон уже отошёл довольно далеко.
– Вот подлиза! – Марго снова взмахнула головой и глянула на часы. – Пошли, а то Зимовский ещё, чего доброго, обидится…
В «помещении» Марго уже было полно людей. Однако Наташа не начинала совещание – явно, кого-то ждала. Вдруг у неё звонит мобильный:
– Алло! Да, всё в порядке. Когда? А как же Вы?.. Хорошо, всё поняла. А во сколько?.. Отлично, Константин Петрович. Всё, я приступаю.
Поговорив, как выяснилось, с Лазаревым, которого явно не будет на летучке (хоть это радует), Егорова отложила телефон в сторону. Однако её вид ничего доброго не предвещал.
– Итак, мы начинаем. Как вам известно, вчера мы с Константином Петровичем утвердили концепцию нового номера журнала «МЖ», и в связи с этим все предыдущие наработки могут считаться недействительными. С сегодняшнего дня и впредь без моего либо Константина Петровича разрешения никакие изменения и дополнения даже рассматриваться не будут. Всё, что будет в новом выпуске, было обсуждено вчера на собрании, и если некоторых (она особо акцентировала внимание на этом слове) на нём не было (в этот момент она посмотрела на Марго), то это, знаете ли, их проблемы. Сегодня мы с Антоном и Андреем уже частично обсудили будущий номер, и некоторых (и снова взгляд на Марго) с нами снова не было. Ну да ладно, не будем обращать внимания на такие мелочи – наверное, они считают себя достаточно умными, что и без совещаний, так сказать, слёту, воспринимают и переваривают всю информацию. Вот это мы и проверим. Значит, так…
Если б не чашка кофе с утра, то Марго, наверное, уже б заснула от длинного и такого занудного спича директора «МЖ». Она слушала краем уха, особо информацию не воспринимая – всё равно потом с Калугиным разговаривать, он и объяснит. Заодно и расскажут, что это за «сходка» была до летучки у неё в кабинете. В действительность её вернул голос Зимовского:
– Ну так что, всё всем ясно?
– Ясно, ясно.
– Тогда вперёд, господа демократы! Будем брать новые вершины! – и с кривой улыбкой, обращённой в сторону Ребровой, Наталья Егорова покинула зал. За ней вышел её «верный помощник» Антон Зимовский, суетясь, освободили помещение Галя, Валик и остальные. Недовольный Наумыч что-то бормотал про себя, подпихивая финансового директора к выходу – наконец, в кабинете остались только Марго и Андрей.
– А теперь объясни мне, что всё это означает?
– Что «это»?
– Не тупи, Калугин! Ты прекрасно понимаешь, о чём я!
– Ааа… Так это… того…
– Бабушке своей расскажешь, что «того»! У тебя, по-моему, крыша уже «того»!
– Марго, если будешь перебивать, я и до вечера не расскажу.
– А мне кажется, всё и так ясно! С каких это пор ты стал на сторону Зимовского и Егоровой?
– Я всего лишь хочу нам помочь, понимаешь? Нам всем. Так сказать, втереться в доверие…
– В доверие… И как? Похоже, успешно! Не так ли? Помочь он хочет! Уже помог! Очень! Какого было припираться вчера? Позвонил бы – телефон же есть! Зачем же «тратить своё драгоценное время, чтоб уведомить меня о сегодняшнем мероприятии»? Тем боле, у тебя Алиса дома с сюрпризом ждёт…
– Марго, не передёргивай!
– Это я передёргиваю? Это ты передёргиваешь! Помог он… Ну что, теперь ищи моделей, фотографируй, обсуждай с Зимовским, с Егоровой – ко мне можешь вообще не подходить! Я тебе ни слова не скажу! У тебя ж есть два реальных помощника! С которыми, скорее всего, вы и «замутили» всю эту «кашу» с новым номером! Или, скажешь, не так?
Калугин молчал.
– Чего молчишь, столбик ходячий? Скажи прямо – мне не нравится всё, что ты думаешь, и я решил всё в корне поменять! Я это и без тебя пойму! Слава Богу, Зимовский был прав в одном – голова у меня действительно светлая, несмотря на то, что я до сих пор не знаю, кто такая Маша Васильева и где Паша!
– Стоп машина. Что за Маша Васильева?
– Не твоего ума дело! Ты лучше думай над концепцией нового номера, чтоб к вечеру я уже видела первые наброски!
– А статья?
– Не беспокойся, статья будет.
– Ты же спала во время доклада Наташи!
– А я на подсознании внимала! Ладно, хватит этого пустотрёпа! Иди, и чтоб к концу дня были первые результаты! Начал дело – доведи до конца!
– Кто такая Маша Васильева?
– Я сказала – всё!
– Ладно, не хочешь – не отвечай. Небось с Сомовой очередную муть закрутили…
– А какая тебе разница, что у нас с Сомовой? Я в твою личную жизнь не лезу и не спрашиваю, что вы делаете с Катериной по вечерам, когда Алиса уроки делает!
– Слушай, не начинай, а?
– Это я начинаю? Это я, значит, начинаю? Ха-ха-ха, капец как смешно! Я начинаю! Все слышали? Я, значит, приютила у себя эту чокнутую, а теперь я начинаю?
– Катерина – мать Алисы…
– Давай, давай, рассказывай сказки на ночь! Только кому-то другому, а не мне! Я уже давно выросла с Алисиного возраста!
– А причём тут Алиса вообще? Она – моя дочь…
– А я не трогаю и трогаю твою дочь! Только почему-то она и мне звонит!
– Да? И что она тебе говорит? Рассказывает, какая её мама плохая?
– Нет, как раз этого она мне не говорит. Скорее наоборот…
– Так а чего тогда беспокоишься? Если ребёнок счастлив!
– Но я же вижу, как беспокоишься ты! Всякий раз, когда она просит оставить её с Катериной! Значит, ты же не конца её доверяешь? Или не так?
– Ну, так… но она же говорит, что уже вылечилась, и ты с её врачом разговаривала…
– Да, я слышала врача. Но я боюсь за тебя. И за Алису. И беспокоюсь не меньше, чем ты. Понимаешь, если нервные клетки головного мозга однажды были повреждены, то даже полное вылечивание не заменит их на новые. Потому что полного лечения от такого не бывает! Любой малейший приступ активизирует лишь притуплённую болезнь, и всё, человек себя уже не контролирует! И может сделать всё, что угодно! И ни ты, ни я, ни врач, ни даже она сама не знает, когда и как это может произойти! А если они с Алисой в этот момент будут гулять по парку? Или по набережной? Сечёшь? Так что давай, подумай над моими словами. И иди, делай свою работу. У меня тоже полно дел и без твоей Катерины. Давай, до вечера. И только приди мне с пустыми руками!
Андрей молча ушёл, закрыв за собой дверь, а Марго бухнулась в кресло.
«Фух! Ещё только утро, одиннадцать часов, а состояние, как будто 8 часов тягала мешки… И это ж надо было такое придумать? Ну Калуга! Капец! Так, ладно, Калуга пошёл гулять, точнее, работать, и мне тоже надо приступать. Я ж на подсознании внимала, что эта Егорова целых полчаса нам тут втирала – теперь, будь добра, вытаскивай всё это в сознание, и на бумагу. Так, где тут моя ручка… после этих трёх «чуд» бардак полнейший!.. Хоть бы ничего ещё не пропало…».
А Наумыч в это время в своём кабинете наслаждался голосом любимой Ани Сомовой. Тема её сегодняшней программы как нельзя лучше ложилась на ситуацию, сложившуюся в издательстве между сотрудниками… Услышав это, сделала радио громче и Марго…
«– Что мы знаем о наших друзьях? Так ли нам кажется, что мы их достаточно хорошо знаем, чтоб им доверять? А если доверять, то насколько? Порой наши друзья могут нас подвести так, как не подведёт даже самый лютый враг… Прощать или не прощать предательство друга? Некоторые говорят – нет, нельзя, ведь если он предал, он не может считаться твоим другом. Предатель не может быть другом… Но если посмотреть на эту проблемы с другой стороны? Если это – не вина друга? Если его самого подставили, или у него не было другого выхода? Ведь очень часто бывает, что друг до последнего скрывает от тебя, что у него есть враги, или, по крайней мере, люди, с которыми он находится в натянутых отношениях. И если случается такая ситуация, что друг ради себя и ради тебя идёт на этот шаг, и идёт только потому, что если так не сделать, может быть ещё хуже…
– Нередко друзья, даже самые близкие, насколько мы их считаем таковыми, не хотят посвящать нас в их личную жизнь, не допускают нас к каким-то своим проблемам. Почему? Наверное, потому что это – их личная жизнь, а личное всегда остаётся личным. Даже от родителей у детей есть тайны, а у родителей – от детей. У девочек есть свои женские секреты, тайны, о которых не знает никто, кроме них, порою, даже самые близкие подруги. А ведь подруги чаще всего больше осведомлены в делах друг друга, чем друзья-парни, друзья-мужчины. Но всегда ли нужно прятать от друзей, что у тебя есть проблема? Может быть, стоит рассказать, и друг тебе поможет? Ведь он на то и друг, чтоб прийти на помощь, если тебе плохо. «Нужны мы кому-то в трудную минуту – вот что значит настоящий верный друг» – мы все знаем эту детскую песню. Но насколько твой друг верный? И неужели его можно познать только в беде? Конечно же, нет. Достаточно просто поговорить с ним, представить ситуацию, на словах поставить его в такие условия, в которых он должен быстро принять решение и объяснить, почему он поступил именно так, а не иначе. Любые колебания, любые отклонения от темы, от «генеральной линии» должны сказать вам о том, что на этого человека серьёзно рассчитывать нельзя, и это должно заставить вас задуматься о том, искренна ли дружба с ним…
– А существует ли дружба между двумя противоположными полами? Можно ли жить вдвоём и без обручальных колец, можно ли делить все радости и горести жизни, можно ли жить под одной крышей, не отягощая себя банальщиной штампа в паспорте? Многие люди думают, что нет. Почему? Потому что рано или поздно придётся делить имущество, придется решать ещё какие-то чисто «супружеские» вопросы… Но ведь можно же и не решать эти вопросы. Необязательно же становится под венец, необязательно без ума любить его или её, чтобы просто встречаться, просто гулять под вечерним солнцем, просто ужинать вместе, доверяя друг другу свою жизнь – так, если бы перед тобой был такой же пол. Да, мы отличаемся физиологически, но мы одинаковы духовно, мы одинаковы в наших мыслях, желаниях, наших эмоциях, переживаниях… Почему же на этом не построить свою жизнь? Почему не отказаться от всякого рода «сковывающих верёвок» и не начать жить свободно в свободной стране? Если каждый человек это поймёт, то, может быть, и жизнь в нашем мире станет лучше…».
– Маргарита Александровна, тут к Вам Андрей Николаевич…
– Люся, я же сказала ему русским языком, что ко мне он подойдёт только в конце рабочего дня, когда покажет наработки нового номера. А всё остальное пусть обсуждает с Антоном Владимировичем – они и без меня вчера и сегодня утром неплохо справлялись. У меня своих дел по горло.
– Так и передать?
– Да, так и передай.
– Хорошо, Маргарита Александровна.
«Капец, ну неужели до него не дошло? Ему что, на английском повторить?».
Марго в этот момент писала статью. И у неё действительно не было времени общаться на отвлечённые темы, пусть даже и связанные с работой. С Зимовским замутили – с Зимовским пусть и размучивает.
«Ничего, я ему ещё припомню Зимовского! Ишь какой!».
День только близился к вечеру, а у Маргариты Александровны Ребровой голова уже кипела. Мало того, что ей всё-таки пришлось «поговорить на отвлечённые темы» и с Галиной Любимовой, и с тем же Антоном Зимовским (который всё тем же «сладко-любезным» голосом сказал, что раз Марго запретила впускать к ней Андрея, то к ней пришёл он), так ещё и эта новая концепция, о которой патякала с утра Наталья Егорова, совсем не вяжется у неё в голове. Инициатива-то была явно Егоровой, и всё бы ничего, если б не Лазарев – вот тут-то и прячется гвоздь хозяина «Хай Файв». А он уже прибыл в издательство, и теперь важно расхаживает по коридору, следя, как работают все его подопечные. Интересно, заглянет ли к Марго? Хотя зачем? Что она для него? Всего лишь пешка, мешающая поставить окончательный мат на шахматной доске «МЖ»… Есть же фигуры и получше – слон, ладья, ферзь, в конце концов. Интересно, кем приходится сейчас Андрей? Но, судя по тому, что работа идёт абсолютно согласовано (что, кстати, косвенно подтвердил тот же Зимовский за те 5 минут, что общался со своим непосредственным начальником), Калугин явно не пешка. В отличие от Наумыча. А, кстати, почему его не видно? Наверное, закрылся у себя в кабинете, и сидит пьёт… только б его Лазарев не трогал…
«Так, что-то очень тихо в издательстве. Может, сходить на разведку? Самой посмотреть, что и где творится? Хотя, судя по времени, скоро рабочий день закончится. Нужно закругляться со статьей – осталось совсем немного… если что, дома ночью напишу…».
– Маргарита Александровна!
– Да, Люся!
– Наталья Егорова собирает всех на совещание.
– Это как вчера, да?
– Да. А Вы откуда знаете? Вас же не было!
– Рассказали. Где совещание?
– У Егоровой. Через… через 5 минут.
– Тема?
– Ну, новый номер. Всё та же, я так поняла. Наталья Борисовна сказала: «Тему и так все знают».
– Понятно. «Наталья Борисовна»… велика птица, чтоб её величать… Уже иду. А, что там Калугин?
– Не знаю, он полдня сидел у себя, а ещё был в фотостудии днём – к нему модели приезжали. А, иногда с Зимовским консультировался и жаловался, что Вы ему запретили с ним общаться.
– На то были причины… ладно, это всё наши… личные дела. Так… пошли, Люся…
Снова те же лица, и снова Наталья Борисовна Егорова со своей папкой – как настоящая деловая женщина. И Константин Петрович Лазарев тут же – а вот это не очень хорошо.
– Итак, я надеюсь, вы сегодня продуктивно поработали, и теперь продемонстрируете, насколько хорошо усвоили новую тему, – в этот момент она походила на учительницу младших классов. Утром на совещании я дала всем задание – начнём по порядку. Андрей Николаевич, что у Вас?
– Вот, полюбуйтесь, – и Калугин протянул ей фотографии. Та их долго рассматривала, но придраться, очевидно, было не к чему. Да и «махать шашкой» перед отцом не хотелось… Выдохнув, она процедила:
– Хорошо, принимается. Далее, Антон Владимирович… А, ну да, я знаю, что у Вас, – и она улыбнулась.
Следующая на очереди – Галина Любимова. Не найдя и тут причин для крика, она перешла к «пешке» издательства. Маргарита Реброва протянула ей наброски своей статьи. И так получилось, что с другой стороны от Наташи стоял Борис Наумыч, который, скосив глаза, тоже читал записи.
– Несмотря на сырой вид, мне она очень понравилась! – опередив Егорову, сказал Егоров. – Ты доработай, и это будет очередная конфетка! Андрей, а твои фотографии как раз в тему! Вы консультировались с Марго?
– Да, конечно, Борис Наумыч, – улыбнулась Егорову Реброва, подмигнув Калугину, чтоб тот молчал – а то ещё, чего доброго, распатякает весь утренний бред…
– Молодцы, вот молодцы! Можете, когда хотите! Наташа, и ты молодец! Все молодцы! Константин Петрович, Ваше веское слово всегда желанно и приемлемо, прошу!
– Спасибо, Борис Наумыч. Я, конечно, не считаю, как Вы, что всё идеально, но это, во всяком случае, лучше, чем всё то, что я видел на протяжении прошлых нескольких дней и о чём докладывала мне уважаемая Наталья. Наташ, скажи, что если так все будут работать, то у нас, гляди, и наладится выпуск журнала, и новый номер выйдет в срок.
– Константин Петрович, я считаю, что наших сотрудников нужно нажимать. Без этого они не работают. И мы это увидели сегодня.
– Наталья Борисовна, а не кажется ли Вам, что не всегда «метод кнута» действенный?
– Не всегда, конечно. Иногда можно и «методом пряника» действовать. Но у нас в издательстве пока второй метод не действует.
– А мне кажется, – вмешался Борис Наумыч, – что у нас хорошо работают оба метода! И до того, как ты получила тут всю власть, никто никого не «давил»! А журнал выходил!
– Я знаю, как он выходил! Ты развёл тут марксизм-ленинизм, а мне теперь всё это разгребать! И, похоже, я неплохо с этим справляюсь!
– Давай, справляйся! Посмотрим, что будет дальше, если рядом не будет твоего дорогого Константина Петровича!
– Борис Наумыч, не трогайте моего отца! У него знаете сколько забот! Мне 25 лет, и давайте, я сама буду решать, где и что тут делать! А не нравится – есть бумага и ручка и есть двери! Пожалуйста, никто никого тут не держит! Кризис на дворе, безработных много, и желающих поработать тут не меньше!
– Так, короче, мы закончили или нет? – это Марго таки не вытерпела. – Давайте свои личные разборки без нашего присутствия!
– Закончили! Всё, пошли все отсюда! Рабочий день окончен!
– Вот и отлично! – и Марго первой покинула кабинет. Зашла к себе, забрала телефон, пару важных бумажек, и двинулась к выходу. По пути к лифту её догнал Калугин.
– Андрей, что тебе надо?
– Хотел тебя провести.
– Не нужно меня проводить. За мной вон уже Аня приехала, – и Марго указала на машину, с удивлением заметив, что за рулём действительно сидела Аня. – До завтра. У меня и без тебя работы хватит.
– Дома?
– Да, Андрей, дома. Я, в отличие от некоторых, работаю всегда, при любом директоре и корректоре, и не подлизываюсь к начальству!
– Ага. Потому что ты сама начальник!
– Начальник – в попе чайник! Ладно, Калуга, я пошла, а то Аня заждалась. А ты иди к Алисе, к Катерине – наверняка тебя опять сюрприз какой-то ждёт!
– Марго, ты опять?
– Не опять, а снова. Да, я буду это делать, пока ты не поймёшь! А ты, похоже, никогда не поймёшь! Знаешь, как хорошо сегодня было днём! Без твоих вот этих всех!..
– Хорошо? Хочешь, будет ещё лучше?
– Интересно, как? Если ты скажешь, что любишь Катерину? Не знаю, кому будет от этого хорошо, но уж точно не тебе! И не Алисе! О ребёнке подумай, если о себе и обо мне не хочешь!
– Так, Марго…
– Что «Марго»? Ну что «Марго»? Скажи, что я вру, да?
– Нет.
– Так а что тогда? Ничего? Так и ступай себе с Богом! Завтра на работе увидимся. Давай.
– До завтра.
Андрей пошёл в противоположную сторону, а Марго подошла к машине:
– Сомова, ты чего это?
– Да ничего, просто решила за тобой заехать. А я смотрю, у вас с Калугиным веселенький разговорчик!
– Та да! Ну, знаешь, горбатого могила справит! И очень хочется, чтоб до этого, тьфу-тьфу-тьфу, не дошло – в переносном, конечно, смысле слова!
– А что с Машей Васильевой?
– Ничего пока. У нас завал на работе. Послезавтра – сдача номера, а мы всё сначала делаем. Сегодня весь день пахали, как кони.
– А по тебе видно. Устала, небось?
– Нет, я б ещё столько же поработала!
– Шутница ты, Реброва! Ладно, поехали, а то дома сюрприз тебя ждёт.
– И ты туда же – с сюрпризом!
– А что такое?
– Та вот щас будем ехать – расскажу…
Уже ложась спать, Маргарита Реброва прокрутила в памяти весь сегодняшний день: летучка по поводу новой концепции, ссора с Андреем, статья, радио с Аней Сомовой, снова статья, снова летучка, да и с Андреем опять нормально не поговорили…
– Знаешь, Аня, ты была сегодня великолепна в эфире!
– А, так ты слушала? Я всегда великолепна в эфире! А ты только заметила?
– Да нет, просто сегодня твоя программа была… в самую точку, знаешь?
– Ещё бы! Кто ж у нас подкидывает новые темы для размышлений, как не Марго!
– Ха! Ну ладно, спокойной ночи. Надеюсь, завтра день будет получше сегодняшнего.
– И тебе спокойной.
Повернувшись на бок, Марго уснула. В другом доме, в другой постели, уже давно спали и Андрей, и Катерина, и Алиса. Ещё где-то – Антон. И только полная луна не спала, освещая ночную улицу и оберегая сон всех жителей уставшей за день Москвы…
http://serialmargosha.forum24.ru/?1-12-0-00000002-000-0-0-1258990726
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
